Горизонты нашей мечты - Страница 126

126

«Что ты такое говоришь?! Я… я не понимаю. Что происходит? Почему вокруг темно?»

«Настало время прощаться, Рита».

Мягкий свет заливает пространство, и нет ни зала Даорана, ни смертельно-ледяного дождя. Только жемчужный туман со всех сторон окружает небольшую круглую площадку. Принцесса полулежит, откинувшись в мягком кресле. Ее ладонь покоится в руках стоящего рядом графа.

— Все закончилось так, как и должно, — Тейн мягко улыбается, и его улыбка словно согревает все вокруг. — Моя нынешняя роль исчерпана до конца. Шансов убедить Даоран не оставалось никаких. Наверное, следовало сразу взорвать бомбу. Но я, по крайней мере, дал им последний шанс, и теперь моя совесть чиста.

— Я не понимаю…

— Поймешь позже. Даорана и Конклава больше нет, они уничтожены взрывом в полном составе. Не стоило им устраивать совместное заседание только ради меня. Официально я тоже погиб. Тебя выбросит из дверей взрывной волной, но ты отделаешься ушибами. Во время безвластия церковные фракции вцепятся друг другу в глотку, наследники графов передерутся за отцовские места, и наступит временный хаос. На формирование нового Даорана уйдет время, и он окажется осторожнее и менее агрессивным, чем прежний. Ты должна сделать как можно больше.

— Тейн, я не понимаю… — на глазах девушки выступают слезы. — Ты меня бросаешь?

— Нет. Я всегда останусь с тобой, в твоем сердце. Тысячи лет я приходил к тем, кто дерзал идти вперед, через неизвестность, чтобы поддержать их в трудный момент выбора. Ты — одна из тех, кому суждено изменить облик мира. Ты сделаешь очередной шаг вперед, пусть крошечный, но важный. И мои мысли всегда пребудут с тобой.

— Что… Тысячи лет? Кто ты, Тейн?

— Формально, — ее собеседник иронично усмехается, — я бог. Тот, кто обладает возможностью менять мир по своему усмотрению. Впрочем, возможен и иной вариант: контуженная, ты валяешься без сознания, а наш теперешний разговор тебе просто чудится. По-моему, так даже лучше.

— Если ты Бог, то почему же не приказал Даорану подчиниться? Ведь Церковь — твои слуги, они сами так кричат на всех перекрестках!

— Они не мои слуги, милая. Они служат не Всевышнему, а абстрактным идеям, не имеющим ни малейшего отношения к реальности. Всевышний, которому вы истово молитесь в храмах — фикция. Его не существует. Существую лишь я, но мне без надобности поклонение. Явись я Даорану, пусть и в блеске и пламени, они, пожалуй, обозвали бы меня самозванцем. Они старики, а к старости, знаешь ли, привыкаешь к своему авторитету, к почету, вкусу власти… У меня не осталось шансов переубедить Даоран, а потому я его уничтожил. Теперь у тебя есть шанс повернуть все по-своему.

— Ты — Бог. Ты благословляешь меня?

— Рита… — граф тщательно изгоняет из голоса все следы раздражения. — Ты не нуждаешься в моем благословении. Ты уже обладаешь тем, что меняет мир — пытливым умом и недюжинной силой духа. Не боги дают вам блага. Вы добиваетесь всего сами, магией ли, наукой ли. Вспомни наши долгие беседы вечерами — и ты поймешь, что я имею в виду.

— Я… вспомню.

— Да, Рита. Вспомнишь. — Граф вздыхает. — Твой отец умрет. Я знаю, ты любишь его, но жизнь жестока. Через полгода, в день совершеннолетия, ты станешь королевой. Не допусти гражданской войны, окороти слишком ретивых священников, начни религиозные реформы. Ты честная, умная и храбрая девочка. Тебе придется тяжело, но я верю — ты справишься. Не подведи меня.

— Обещаю, Тейн, любимый. Ты еще придешь ко мне? Мы увидимся? Я так хочу спать…

— Посмотрим на твое поведение, малышка, — граф Мейсары наклоняется и целует принцессу в лоб. — Помни — почтенный Керн, закосневший в своей надменности, тоже когда-то был умным и порядочным человеком. А теперь спи. Тебе нужно набраться сил.

В ответ — ровное дыхание. Глаза девушки закрыты. Тейн отступает от ее кресла на шаг и тоже закрывает глаза. Все окутывает непроницаемый мрак.

…Страшный взрыв почти полностью разнес второй этаж дворца Даорана. Пилот маленького юркого автомобиля, стоящего на брусчатке у ограды, не стал медлить. Урчание заведенного мотора, короткий пробег по площади под падающими с неба кусками древесины и пылающими тряпками — и трескучий аппарат исчез в узких переулках Цетрии. Со всех сторон к пылающему зданию бежали люди: стражники, чиновники, просто зеваки.

Принцессу нашли в десятке шагов от разнесенных в щепки дверей зала. Какой-то солдат успел подхватить ее на плечо и бегом вынести подальше от огня за минуту до того, как рухнула крыша. Когда девочку в изорванном платье, перепачканную сажей до неузнаваемости, уложили на мягкую зеленую траву газона, она открыла глаза.

— Ваше Высочество! — невысокая полная женщина в мятом кружевном платье, всхлипывая, склонилась над ней. — Ваше Высочество! Ох, что же за напасть-то такая! Да где же доктор!?

— Со мной все в порядке, Грейла, — принцесса отстранила фрейлину и с трудом села. — Он сказал, что я отделаюсь ушибами. А от ушибов еще никто не умирал. Помоги мне встать.

Отстранив столпившуюся вокруг свиту, чумазую от копоти, она повернулась лицом к полуразрушенному дворцу. Огонь бушевал в здании, жадными всполохами прорываясь сквозь оконные проемы, к небу валил столб густого черного дыма.

— Я вспомню наши беседы, обещаю, — прошептали ее обожженные губы. — Я вспомню…

— Я помню до сих пор, — Рита смотрела в потолок, изо всех сил стараясь не бросить взгляд на Мая, чтобы не увидеть… что? Насмешку? Осуждение? Жалость? — Я помню многое, что он говорил, хотя многое забыла. И я совершенно не помню его лица. Только голос.

126