Горизонты нашей мечты - Страница 247

247

Когда ей в очередной раз удалось сфокусировать взгляд, прямо перед ней возникла багровая стена вихря. На глазах у Миры на ее боку лопнул небольшой пузырь, и из него на землю выпала большая мохнатая гусеница, свернувшаяся в плотный клубок. Чудище тут же развернулось и деловито поползло куда-то в сторону. Мира запрокинула голову. Вверху рвался на свободу огненный дракон. Он выпростал из портала уже больше половины гигантского тела с тонкими передними лапами и нетерпеливо бьющими по воздуху крыльями, накрывавшими, похоже, весь плац перед воротами. Еще немного — и он освободится полностью. Надо спешить. Ее глефа ярко вспыхнула оранжевым огнем. Что говорил Май? «Сунь в портал свою железку, и он закроется»?

Девочка набрала воздуху в грудь и последним усилием воли послала свой Меч в глубину портала. Вот ведь глупо получится, если я вытащу из него еще одного иномирянина, мелькнула в голове дурацкая мысль.

Багровая стена портала вздрогнула, словно почувствовав боль, и сократилась. По ней побежали голубые волны. Дракон над головой заревел и забился с удвоенной силой. Не обращая на него внимания, Мира продолжала толкать глефу в глубину смерча. Закрывайся же, ну! — заклинала она. Быстрее!

Краем глаза она уловила в стороне огненные переливы огромных щупалец, волной несущихся по плацу и уничтоженному парку, сметая все, что подворачивалось на пути. Май? Он вернулся? Острые жвалы гусеницы вонзились ей в лодыжку, и голова откликнулась очередной вспышкой боли. Ноги окончательно отказали, и Мира упала навзничь. Несколько прыгунов впились в ее тело ядовитыми клыками, но она уже почти не чувствовала тела.

Значит, вот так умирают, да?

Клонящееся к закату солнце отразилось в ее глазах за мгновение до того, как юную Защитницу накрыл последний шквал яростного драконьего пламени.

10.03.867, вододень. Катония, Масария

— Госпожа Хина, нам нужно поговорить.

Рэнна стояла перед воспитательницей, по своему обыкновению склонив набок голову и крепко обняв шестилапого плюшевого зверя. В своем желтом комбинезончике она походила на заблудившегося цыпленка: такая же маленькая, щуплая и нахохлившаяся.

— Я уже ухожу домой, Рэнночка, — Хина бросила взгляд на калитку, до которой оставалось всего десяток шагов. — Я специально отпросилась пораньше. Мы с мужем сегодня собирались сходить в гости, проведать его маму. Давай завтра, ладно?

— Твой муж сегодня не сможет пойти к родителям, — невозмутимо сказала девочка. — Начальник попросил его остаться и поработать, чтобы закончить отчет к завтрашнему дню.

— Откуда ты знаешь? — удивилась воспитательница. — Он ведь даже не звонил и не…

В сумочке негромко затарахтел и завибрировал пелефон. Хина почувствовала, что ее сердце словно провалилось. Медленно, словно под гипнозом она извлекла аппарат и включила его.

— Да, милый? — онемевшими губами проговорила она, глядя на изображение мужа, проявившееся на экранчике.

— Хи, я сегодня задерживаюсь, — муж с несчастным видом взлохматил волосы на затылке, как всегда делал в моменты смущения. — Шеф на голову свалился. Вынь да положь отчет к завтрашнему дню, хоть лопни. Часа три уйдет, не меньше. Но зато мне премию обещали, если уложусь, — поспешно добавил он, как бы боясь, что Хина ему запретит. — И завтра попозже на работу выйти можно. К маме сегодня не получится. И ты не жди меня к ужину, я чего-нибудь на работу закажу. Не обидишься?

— Конечно, милый, — деревянным голосом откликнулась Хина. — Раз надо, так надо. Позвони, когда домой пойдешь, чтобы я не волновалась.

— Конечно, дорогая, — с явным облегчением откликнулся муж. — Все, до связи.

Экран пелефона замерцал и потемнел. Хина оторвала от него взгляд и почти с ужасом посмотрела на девочку.

— Все хорошо, госпожа Хина, — губы той тронула робкая улыбка. — У меня случаются предчувствия. Теперь ты можешь со мной поговорить?

— Да, конечно, — воспитательница почувствовала, что по спине бегут мурашки. Она медленно, чтобы скрыть дрожь рук, убрала пелефон в сумочку. — О чем?

— О Намиде.

— А что с ним? — насторожилась воспитательница. — Он опять сбежал?

Намида Гумасий — мальчик из группы Рэнны, которого раньше избивали родители-алкоголики, ныне постоянно оказывавшийся мишенью для безобидных и не очень шуточек сверстников и обожающий мотать нервы воспитателям своими постоянными пропажами. В последний раз молодого господина Намиду полицейская машина привезла чуть больше недели назад: он всерьез вознамерился добраться до Оканаки, безбилетником забираясь в грузовые вагоны. К счастью, в системе товарного учета на вокзале случился сбой. В результате в компьютере не сошелся баланс загрузки рефрижератора с рыбой, в который тайком пролез Намида, и до появления проверяющего с ручным сканером мальчик не успел замерзнуть насмерть. Одетый лишь в легкую курточку, он провел при отрицательной температуре не более десяти минут и отделался легким насморком. А жаль. Проваляйся он с температурой несколько дней, возможно, слегка бы поумнел.

— Нет. Я поговорила с ним. Он больше не станет убегать, — качнула головой девочка. — Я хочу, чтобы ты посмотрела на него.

— Хорошо. Пойдем.

Определенно, погода нынешней весной стояла неустойчивая. Еще утром с океана дул резкий ледяной ветер и моросил промозглый дождь, а сейчас температура поднялась по крайней мере на пять или семь градусов, и сквозь расступающиеся облака то и дело проглядывало солнце. Дети, радуясь стремительно теплеющему воздуху, бегали взад и вперед по игровым площадкам под присмотром воспитательниц. Рэнна молча шагала по дорожке, обходящей основной корпус детского дома по периметру, сосредоточенно глядя перед собой.

247